Назначил ему ефрейтора и рядового «для содержания мундира на капитане опрятным».

При Павле I Аракчеев стал бароном, затем графом, получил имение Грузино в Новгородской губернии и две тысячи крепостных в придачу. Однако «переменчивый» император два раза отправлял любимца в отставку. За что?

Первый раз за то, что оскорблениями довел до самоубийства подполковника Лена, а во второй — за подлог документов с целью избавления собственного брата от наказания. Многие современники считали, что, если Аракчеев был бы рядом с Павлом, переворота 11 марта 1801 г. не произошло.

Какому генералиссимусу Российской империи ранее принадлежало имение Грузино?

«Полудержавному властелину» А.Д.Меншикову.

Грузино — имение графа Аракчеева

Аракчеев оставался феноменально работоспособным и материально бескорыстным человеком: вставал в четыре утра, отклонял многие царские награды, даже с пожалованного Александром I императорского портрета снял бриллианты и отправил в казну. Из подаренного поместья Грузино сделал образцовое имение. Но в народной памяти тесно ассоциировался с «военными поселениями», придуманными, к слову, не им, а Александром I. Какие нелицеприятные прозвища «прилипали» к Алексею Андреевичу?

«Гатчинский капрал», «бульдог», «людоед», «изверг» (так назвал Аракчеева Николай I, отправивший графа в отставку), «обезьяна в мундире», «ничтожный солдафон», «временщик» и даже «Змей Горыныч». Н.А.Саблуков вывел следующую нелицеприятную характеристику: «По наружности Аракчеев походил на большую обезьяну в мундире. Он был высок ростом, худощав и жилист; в его складе не было ничего стройного, так как он был очень сутуловат и имел длинную тонкую шею, на которой можно было бы изучать анатомию жил, мышц и т. д. Сверх того, он как—то судорожно морщил подбородок. У него были большие мясистые уши, толстая безобразная голова, всегда наклоненная в сторону; цвет лица его был не чист, щеки впалые, нос широкий и угловатый, ноздри вздутые, рот большой, лоб нависший. Чтобы дорисовать его портрет, у него были впалые серые глаза, и все выражение его лица представляло странную смесь ума и злости». Офицер А. К. Гриббе дополнял: «Фигура графа, которого я увидел тогда впервые, с толстым, весьма неизящным носом формы башмака, довольно длинным подбородком и плотно сжатыми губами, на которых никто, кажется, никогда не видывал усмешки; верхняя губа была чисто выбрита, что придавало его рту еще более неприятное выражение. Прибавьте ко всему этому еще серую, из солдатского сукна куртку, надетую сверх артиллерийского сюртука, и вы составите себе понятие о внешности этого человека, наводившего страх не только на военные поселения, но и на все служившее тогда в России». Слагались многочисленные бранные песни с неправильно произносимой фамилией графа: «Ты, Ракчеев господин, // Всю Россию разорил, // Бедных людей прослезил, // Солдат гладом поморил, // Дороженьки проторил, // Он канавушки прорыл, // Березами усадил, // Бедных людей прослезил!» В 1882 г. историк Богословский вынес неутешительный вердикт личности временщика: «Ему не суждено было принадлежать к числу тех людей, деяния и предначертания которых переживают целые поколения. От него осталось одно прозвище „аракчеевщина“, синоним словам „татарщина“, „архаровщина“ и другим подобным, которые так неприятно поражают наше ухо».

Став военным министром, Аракчеев подал в отставку через две недели. По какой причине?

Из—за несправедливости в отношении предыдущего министра: «Если ваше величество отставили с таким позором Вязмитинова, то все думали, равно как и я, что он найден вами в нерачении, изобличен в злоупотреблении и в расстройстве в делах. Но когда я принял его должность и вошел в подробность дел, то увидел, что коллегия и департаменты, равно как и канцелярия главнокомандующего, все было в совершенном порядке; …А потому, судя, что если такой человек, как Вязмитинов, служа всегда с такою честию и столь долгое время… отставлен так позорно, то и всякий другой должны ожидать такой же участи, без всякой участи по одному только вашему капризу».

Кто назвал А.А.Аракчеева «первым коммунистом»?

Поэт—символист Максимилиан Волошин в поэме «Россия» создал колоритный образ временщика: «Минует век, и мрачная фигура // Встает над Русью: форменный мундир, // Бескровные щетинистые губы, // Мясистый нос, солдатский узкий лоб. // И взгляд неизреченного бесстыдства // Пустых очей из—под припухших век. // У ног ее до самых бурых далей // Нагих равнин — казарменный фасад // И каланча: ни зверя, ни растенья… // Земля судилась и осуждена: // Все грешники записаны в солдаты. // Всяк холм понизился и стал как плац. // А над землей солдатскою шинелью // Провис до крыш разбухший небосвод. // Таким он был написан Джорджем Доу — // Земли российской первый коммунист — // Граф Алексей Андреич Аракчеев».

С каким французским революционером ассоциировался Аракчеев у современников?

Известный мемуарист Филипп Филиппович Вигель вспоминал: «Еще в ребячестве слышал я, как с омерзением и ужасом говорили о людоеде Аракчееве. С конца 1796 года по 1801—й был у нас свой терроризм, и Аракчеев почитался нашим русским Маратом. В кроткое царствование Александра такие люди казались невозможны; этот умел сделаться необходим и всемогущ. Сначала был он употреблен им как исправительная мера для артиллерии, потом как наказание всей армии и под конец как мщенье всему русскому народу».

Как Аракчеев оправдывал излишнюю требовательность к подчиненным?

Граф часто повторял: «Мы все сделаем; от нас, русских, нужно требовать невозможного, чтобы достичь возможного». Однажды Аракчеев признавался: «И мною круто поворачивали, а я за это остался благодарен. Мягкими французскими речами не выкуешь дела!» В другой раз добавлял: «Я педант, я люблю, чтобы дела шли порядочно, скоро, а любовь своих подчиненных полагаю в том, дабы они делали свое дело». В разговоре с Фаддеем Булгариным Аракчеев утверждал: «В жизни моей я руководствовался всегда одними правилами… Знаю, что меня многие не любят, потому что я крут, — да что делать? Таким меня Бог создал!»

Однажды Аракчеев жестоко разбранил майора, задержавшегося на 2 месяца в отпуске. У военного умерли жена и старший сын, остались трое детей, нуждавшиеся в попечении. Министра история не разжалобила, майор пережил публичный выговор и получил приглашение прибыть к Аракчееву на утро. Каким «изверг» показался на следующий день?

Весьма дружелюбным: «Вчера вы видели во мне начальника, который не должен был прощать вас при таком множестве молодых офицеров, не знающих никакой субординации и дисциплины, а теперь вы видите во мне человека. Я уже докладывал об вас государю. Его Величество приказал взять сыновей ваших в кадетский корпус, дочь вашу в институт… Извольте явиться к полку вашему; вот от меня письмо к шефу, вы хорошо будете приняты».